Перевернутые дни - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

- Я готов, - решительно заявил Иван.

- Садись, - Валенштайн указал на стопку шезлонгов. - Макет в компьютере, маску наложит Аня. Когда впитается и зафиксируется, переоденешься вот в это...

Он указал на дорожную сумку под столом.

- Хорошо, - Иван разложил стульчик и уселся перед косметическим репликатором.

- Документы в кармане куртки. Там же ключи от машины. Синий "Юныгунг" выпуска сорок восьмого года, номер 7997, стоит во дворе. Маршрут в бортовом компьютере. Оружие, снаряжение и ампула под сиденьем. После выполнения миссии бросишь его, тебя подберет зеленое такси с рекламой чипсов "Ли Хун", бортовой номер 1221. Если возникнут сложности, уходи через двор и территорию Императорской оперы. На углу Мичурина и Сюцюаня тебя будет ждать еще одно такси, такое же, только с номером 2112.

- Тоже палиндром, - пробормотал Иван.

- Что? - не понял Отто.

- Нет, ничего, - Иван смутился. - Просто я...

- Веришь в приметы? - Валенштайн усмехнулся. - Это невредно. Только не увлекайся.

- Нет, не верю. Я хотел сказать о другом. Лучше воспользоваться машинами с менее запоминающимися номерами. Или хотя бы не читаемыми справа налево также, как слева направо. Перевертень становится нашим фирменным знаком. Не думаю, что аналитики ЦГМ игнорируют этот факт.

- Ты боишься? - Отто взглянул на парня исподлобья.

- Ага учил нас обращать внимание на любые мелочи, - твердо ответил Иван. - Даже рискуя заслужить репутацию полного зануды.

- А ты молодец! - Валенштайн рассмеялся и хлопнул молодого товарища по плечу. - Говоришь, как по писаному. Осторожность и точный расчет - ключ к успеху.

Иван мельком взглянул на Аню. Несмотря на глубокие теоретические познания, пока его рейтинг был явно ниже, чем у неотразимого Отто. Ну, ничего. Недолго осталось до подтверждения познаний на практике, а уж тогда... затрепещут все красавицы мира.

- А я об этом не думала, - неожиданно сказала Аня. - А ведь действительно... И дата сегодня... перевернутая. Это тоже специально? Для показухи?

- В этом мире все взаимосвязано, - войдя в неопределенный, но явно романтический образ, ответил Валенштайн. - Просто мы не в состоянии осознать масштабы событийных хитросплетений, а потому нам кажется, что все вокруг бессмысленно и случайно. На этом можно играть. Оккупанты так и делают. Они внушают нашим соотечественникам, что на все воля случая и защиты от него нет. Но можно играть и на обратном. На предопределенности событий. Стоит лишь создать систему. Перевертень неплохо ассоциируется с чем-то скрытым, тайным, загадочным. Что произойдет в день палиндрома? А нет ли в этом знака свыше? Не закладывают ли события такого особенного дня основу для чего-то лучшего, для новой жизни?

- Но почему именно такой антураж? - удивилась Аня. - Почему не приурочить события к чему-то более традиционному?

- К чему? - Отто указал на ванночку с маской. - Предварительная активация закончена, можно наносить... К Новому году или Пасхе? Это будет слишком прямолинейно. К юбилеям вражеских вождей? Классический путь терроризма, а такой вариант борьбы народные массы традиционно не любят. Людям нужна загадка. И чем она непонятнее, тем крепче вера и надежда.

- Несколько слов и два-три дня в каждом десятилетии, не маловато для веры? - усомнился Иван.

- Вот увидите, освобождение начнется именно в такой день, - заверил его Валенштайн.

- Возможно, - согласился Иван. - Только не потому, что число этого дня будет читаться одинаково слева направо и наоборот. И не потому, что все лидеры освобожденного народа будут называть друг друга секретными кличками-палиндромами, такими, как Наган, Шалаш и Кабак. Все это дешевая бутафория. Реальная причина будет заключаться в другом.

- В чем же? - Отто нахмурился.

Было видно, что идея с "обоюдоострыми" кличками, номерами машин и датой операции нравилась ему своей оригинальностью и элементом романтики. Что поделать, творческая личность! А может, этот "фирменный знак" и вовсе его собственное изобретение? Иван допускал и такое. Если это правда, то великий разведчик Отто Валенштайн терял в глазах юного коллеги сразу десяток очков. Идея была явно слабой и, Аня права, показушной.

- Для освобождения созреют условия: демографические, социальные, экономические...

- Ого, да вы, юноша, стратег!

- Нет, пока я просто офицер военной разведки Иван Казаков...

- Поверьте, - Валенштайн грустно улыбнулся. - Я разбираюсь в людях. Придет день, и вы станете одним из тех самых "лидеров освобожденных народов Сибири".

- Я даже знаю, какая у него будет кличка, - Аня приложила маску к лицу Ивана. - Не жжет?

- Я тоже, - согласился Отто. - Удачи вам, Иван Казаков.

Ответить Иван не смог - мешала маска, стянувшая кожу и парализовавшая мимическую мускулатуру. Когда состав впитался, а репликатор "слепил" придуманное компьютером лицо, наступила фаза фиксации и онемение начало проходить. Иван первым делом открыл глаза и повел взглядом по сторонам.

Валенштайна на чердаке уже не было. Не было рядом и Анны.

Казаков придвинул сумку и покопался в вещах. Размеры вещей и обуви были подходящими, но покрой и цветовая гамма - слишком уж "верноподданными". Так одевались только "бины" и выслужившиеся перед ними предатели.

Косметический репликатор отключился, ожила телекамера, и на экране компьютера появилось новое лицо Ивана. Теперь он был брюнетом с прямым носом, смуглой кожей, чуть выпирающими скулами и квадратным, "волевым", подбородком. Брови и ресницы тоже стали темнее, но глаза сохранили разрез и первоначальный синий цвет.

Мачо. Не иначе. Как раз латиносов здесь, посреди Сибири, и не хватало. Иван усмехнулся. Хорошо, что Родина не потребовала стать африканцем. Ведь в этом случае пришлось бы обмазаться репликатором с головы до пят...